Я не могу сказать, что в городе чувствовалась атмосфера надвигающегося футбольного пиршества. Город жил своей обычной жизнью. И потому все «полевые баталии» и «игровые единоборства» пришлось мне создавать только в своей фантазии. Здесь ничего не достраивают в последний момент как в Бразилии два года назад. В конце концов у Франции был чемпионат мира 1998 года и вся инфраструктура еще не должна устареть. Но и изменилось здесь многое.

Мне был выделен личный шофер — обаятельный армянин Давид и экскурсовод Сергей, длинноволосая копия Дмитрия Нагиева. Сергей нереально грузил историей Лиона. Я вообще считаю, что экскурсоводы это бездушный конвейер, строго в установленный тайминг отрабатывающий свою «норму». Все в итоге мучают друг друга: и рассказчик, и слушатель. Даже в моей, не самый глупой голове, на следующее утро перепутались все сражения, завоевания, галлы, Круа Русс, конгресс, немцы какие-то…

— Какой Генрих Наварский, какие Медичи? Кто на ком стоял…

Спустя два дня, перевозя меня из Лиона в Сент-Этьенн, водитель Давид рассказывал свою историю Лиона. Она была незатейливая, врезалась в память и оттого располагала к себе. Рассказывал, как в 1991 он возил по Лиону Гарри Каспарова, и как тот же Гарри Каспаров с Анатолием Карповым хотели «закрыть» Лионский древнеримский театр на холме Фурвьер, что провести свой матч за звание чемпиона. Отчего-то не разрешили.

— а вот здесь у вокзала Пешар можно встретить этих… ну как их… — общался Давид со мной через зеркало заднего вида.- Проституток? глаза Давида загорелись: — Вы знали, да? — удивились они точности моего предположенияКонечно! Я еще вчера уточнил где они в Лионе обитают «потаскушки», и уже днем сходил посмотреть на них.

Отель в первую ночь был лучше любой энциклопедии. Каждый номер был назван в честь известного лионца. С его дверей взирали портреты Сент-Экзюпери и братьев Люмьер. Стоимость ночи была 280 евро. И не зависела от того, под чьим неусыпным оком ты обитаешь.

— А за что такой ценник? — спросил я, сидя ближе к коридору, ибо по французской традиции только здесь и работал wifi.

— Так «за историю», — ответили мне.

Отель был перестроен из бывшего монастыря 19 века. Находился на удалении от центра города, и кайфа от проживания в нем оттого я не почувствовал.

Точнее так: в город надо было спускаться с холма. Ибо сердце Лиона расположено на вытянутом острове между Соной и Роной. Сона женского рода. Рона мужского. Это почему-то любят подчеркивать все лионцы. У меня разделение le Rhone и la Saone отложилось еще с школьных времен, а туристам, не отягощенным знаниями французского, я думаю по фигу на гендерность рек. Если спуститься с Фурвьер чуть ниже — окажешься в Старом Лионе. Это можно сделать на фуникулере — его путь прорезает старые кварталы.

ровно всё то же самое, что рассказывал Сергей накануне, предстояло мне на утро услышать от второго экскурсовода, но уже на французском языке. Как-то принимающая сторона не договорилась, и состоялся «повтор на втором человеке».Мы опять промучали друг друга два часа. Но за это время мне показали крутейший музей миниатюр кино, созданный Дэн Олманом с соратниками. Фотографии все-таки не передадут той скурпулезности, с которой созданы работы. На каждый объект уходит около 6-8 месяцев работы. Микроскопы, иглы, прищур — и вуаля! Надо сказать, чтоб бесплатной для ознакомления остается лишь малая часть коллекции. За входной билет в 7 евро можно увидеть гораздо больше.

На обед были барышни. Две чудеснейшие девушки из местного Office de Tourisme — Аурор и Аиме. Владение городом прекрасное — именно они мне и показали район с проститутками. Фан-зона Евро находится на площади Беллькур, где расположен их офис. Пожелал им тихих албанцев вместо буйных англичан. Потому как с англичанами их офису возможно потребуются новые стекла.

Всё это время от нашего столика не отходил хозяин ресторана. Момент, который мне понравился особенно — это то, что он был одет в «трикошки» с оттянутыми коленками. Это подкупало даже больше его услужливости. Еще в Ницце мне посоветовали в Лионе обязательно попробовать местную сардельку. Увидев ее в меню, конечно же не смог «пройти мимо». Но если честно — сарделька как сарделька. Обычно так и случается с распиаренным в том или ином регионе местным блюдом (что-то типа «если вы не попробовали козломолочный штрудель на улочках Вильнюса — считайте вы не были в Вильнюсе»). А вот картошка очень понравилась. Фу, веду себя как фуд-блогер…

С того понедельника я решил стать типа культурным (это моя открывшаяся выставка в Туретт-сюр-Лу на меня так повлияла) и я устремился у музеи. Благо девушки из офиса туризма справили меня citycard, по которой меня везде пускали бесплатно. Даже в метро.

Вот только момент для того, чтоб побрататься с культурой, я выбрал неудачно. Понедельник — международный день когда в музеях проводят санитарную обработку после искусствофилов, нагрянувших в выходные.

Так преодолев расстояние до стрелки слияния двух рек я оказался у закрытых дверей Музея Конфлюанс. Осталось довольствоваться бывшим грузовым портом Рамбо с ее чудесными фасадами. Какое-то время назад в Лионе решили эту развиваемую территорию отдать под застройку передовым архитекторам с мировыми именами. Вам, конечно, фамилии Портзампарка и Куп Химмельблау ничего не скажут, а я, как человек с архитектурным прошлым, безусловно наслышан о них.

Единственный музей, что открыли специально для меня в тот день — была футбольная экспозиция в музее Gadagne на одноименной улице.

Ее тема — футбол как религия. Были представлены трусы Марадоны, наклейки с футболистами сборной Испании, выполненные в стиле витражных святых, вуду-фигурки от сборной Того и вымпел Льва Яшина со значками русских команд. Значок «Динамо Вологда — победитель первенства края» рядом с трусами Диего — это хит. Но я болен футболом — и безусловно все эти реликвии мне в кайф.

После полудня я стоял напротив лионского стадиона и выносил свой вердикт его архитектуре. «Что-то как-то куцо…» — решил я, явно ожидая большего. Стадион новейший — открыт только в январе 2016. Аллею к нему украшали распроданные среди болельщиков именные плашки «горд, что болею за Лион», «за Лион в могилу сойду», «в Париж через мой труп», «Жуниньо, же т’эм»… Кто не силен в создании слоганов — тот просто писал Boooooom baaaaaaaby! К чему это?))Стоимость такого выражения любви, как мне сообщили, чуть больше 100 евро. Плашки синего, белого и красного цветов отличаются в ценнике между собой. Недорого, надо признать. Если у моих футбольных фаворитов було нечто подобное — я бы заплатил за свое увековечивание.

Галопом мне показали внутренность стадиона. О, как я люблю всю эту околофутбольную атмосферу — даже в ее безмолвии, что царила в тот день на Stade OL. Чемпионат Европы здесь дойдет аж до полуфинала.

К вечеру я встретился с Лизой. Лиза учится в Лионе, накануне предложила скрасить мое пребывание в этом городе своей компанией. В рамках разумного, хотя Лиза молода и красива. И очень надеялся, что обойдется без всяких «исторических фактов и перегрузов». Двигаясь от площади Беллькур в ненапряжной беседе мы с ней «добили» всё то, что еще требовалось увидеть в этом городе.

во-первых, трабули.

Моего слога не хватит, чтоб объяснить суть трабулей. Мне вообще кажется, что я ее не уловил. Хотя Лиза доказывала, что это очень удобно. Согласно вырезке из Википедии трабуль — это «пешеходный проход сквозь квартал, позволяющий попасть с одной улицы на другую или из одного здания в другое». То есть чтоб, будучи на одной улице, не обходить весь квартал целиком дабы попасть на соседнюю улицу, используешь трабуль. Короче, удлиненный подъездный коридор.

Еще Лион — родитель велопроката в том виде виде, в котором он существует сейчас повсеместно.

А еще Лион относится к числу городов с самым большим количеством настенных изображений. Они настолько популярны что эти фрески, само собой, обозначены даже на всех планах города. Наиболее известны фрески «Лионцы» (где представлены известные уроженцы города словно обитатели дома), а также «Городская библиотека» (дом расписан книжными полками). Росписи обычно украшают угловые дома, выходящие к набережной Сен-Венсен.

Еще мне хотелось увидеть Лионскую оперу. Она отложилась в моей памяти с юношеских времен. В моих архитектурных учебниках по западному современному зодчеству Лион был представлен всего в двух картинках (что по идее немало). Сантьяго Калатрава спроектировал терминал лионского аэропорта им. Антуана де Сент-Экзюпери…