Хочется бесконечно ездить на этих машинах юрского периода и придерживать дверь руками снаружи во время езды. А местные водилы умеют сочетать все нужные компоненты для счастья: солнце в глаза, которого здесь до неприличия много, нужную музыку и приборную панель времен Хрущева иКеннеди. Когда ты видишь всё воедино — ты понимаешь самую важную вещь: «да и пёс с ней, с дверью!»

Гавана — это как раз тот город, по которому я люблю водить тех, кто здесь впервые. Я люблю показывать Мою Гавану. Мне сразу и обязательно надо насытится тем, о чем я так скучал вдали от Кубы. Логотип Cristal ласкает мне глаза. Пират с Bucanero, Че, как Мессия, повсеместно… эта сраная маленькая пицца, готовящаяся на скорую руку, нечеловечески обжигающая пальцы на первых минутах… Но получается так, что в конце путешествия многие из тех, кто был со мной, сказали: самая вкусная еда за эти 10 дней была как раз пицца за 5 рублей у раздаточного уличного окна, запиваемая Havana Club. Гавана вечна во всем этом.

И первым делом на следующее утро — в парикмахерскую! как будто не мог на родине оболванится. А вот не мог! Yonki на висках делают именно на Кубе. Цирюльник в белом халате одной рукой курил, второй орудовал лезвием, не утруждая себя вставить ее в бритву. Обильно поливал меня одеколоном, и рассказывал, что брил самого Тайсона и делал yonki самому Фиделю.

Помнится, в первые сутки я так боялся Гаваны, что вообще не выходил на улицу. Потом всё-таки высунулся, и Гавана ослепила. Словно Индияассимилировалась где-то в Мексике. У Гаваны криминальное лицо со шрамом и золотыми цепями по темной груди. Кажется, что добрая половина местных физиономий обезображена каждодневными налетами и гоп-стопами, а каждая престарелая старушенция готова посадить тебя на перо в ближайшей подворотне. Увидь я все это в каком-нибудь Гондурасе — я бы вернулся обратно в дом. Но если уж даже Lonely Planet не наводит панику в своем разделе"Dangers and Annoyances" - то и подавно бояться нечего. В конце концов я же из России. У нас-то лица поопаснее.

Я умираю всякий раз как вижу потаскушек с Прадо, за чьи фигуры, кажется, когда-то взялся Микеланджело, отсекая всё лишнее. Они носят свои сотовые, воткнутыми между сисек, а я почему-то стыдливо отвожу глаза, когда они смотрят на меня. Я удивляюсь монументальности кубинцев. Их бы из бронзы отлить! Как им удается в своем вечном безделии принимать такие позы. И ведь их этому никто не учил!

Гавана для визуальных наркоманов, которые один раз подсев на нее, не могут уже оторваться. Она липнет к тебе свежеположенным асфальтом на своих узких улочках. Старый трубач на Малеконе берет мой наушник и пытается на трубе наиграть БГ из моего айфона. И вроде кайфовая ситуация, но я сижу и думаю: сейчас за эти щемления моего сердца попросит денег, и всё обломается. Гавана соткана и из этого. Ты знаешь что в этом городе тебя обманут абсолютно все, и этот обман незатейливо начинается с «Hola»! На «как дела?» они уже одной рукой в твоем кармане. И ведь не жалко! Ведь обе стороны понимают, что это всё понарошку. И лишь Гавана вечна! Куба сильна на революции. Эту страну надо лишь почувствовать, и она свергнет все неудобные режимы внутри тебя.

Под занавес поездки на Гавану налетела стужа. аж +26. С бесконечной Набережной Малекон всех аборигенов как ветром сдуло. Думали, что может хоть в «Сесилии» праздник, но таксист нас подвез к ее воротам, закрытым на амбарный замок. Да что ж такое! Не таким унылым я планировал последний вечер в Гаване. Но Рашид с Андреем сбегали в гостницу за ромом, мы с девчонками — в магазин за Колой, Дима в свою касу — за переносной миниатюрной колонкой. Мы ставим ее в круг, по очереди включаем всё, что есть на айфонах — «Звери», «Мумий Тролль»… «Каста» звучит от меня на весь Малекон! Как я мечтал об этом! всё самое движущее из трэков наполняло пространство… «Всё, что тебя касается, всё, что меня касается…» — шестеро иностранцев, танцующих на пустом Малеконе, заставляли замедлять ход все ретромобили.