ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ. НЕГОСТЕПРИИМНЫЙ ВОЛОНТИР.

За окном машины неслась Молдова, поедаемая подсолнечными полями, с ее расписными крестами на каждой развилке, колодцами, гусями. В магнитоле — подготовленный диск «Ротару. Лучшее» До чего ж прекрасная песня «Хуторянка»! С мелькающей за окном картинкой идет на ура у всех участников «экспедиции».

Молдова маленькая, проехать с юга на север за день — легко! Обожаю такие страны. Никуда не торопясь можно ехать по ним целую неделю.

— Сворачивай в Бельцы! Поедем к Волонтиру! — молвил Начальник Путешествия (то есть я), заправляющий логистикой, — а завтра к цыганам уж!

Для молодого поколения рассказываю: легендарный Михай Волонтир когда-то сыграл Будулая и дожил до 80 лет. Проживает в городе Бельцы. Всю жизнь там жил*

* - умер в 2015 (прим. автора)

С отелями в Бельцах плохо. 40 «тогдашних» долларов в убитой гостинице стоит убитый номер для новобрачных. Для убитых новобрачных. Классика жанра — остатки комаров на шторах, коричневые пятна на подушках, попытка скрутить лебедей из полотенец. Пол и стены были одинаковой расцветки.

Чек еще из Министерства жилищно-коммунального хозяйства Молдавской ССР. Чем-то похожее название города на пресловутые Бельдяжки неслучайно. Окна выходят на пожарную часть. В 6 утра там началось построение со всеми вытекающими голосовыми.

Утром уже весь город знал, что мы собираемся к Михаю Волонтиру в гости. Каждый первый указывал нам на его дом, каждый второй — на его подъезд, кто-то говорил, что только что видел его идущим из магазина.

Лифтерша под Жениным обаянием выдала нам номер квартиры. И тут произошел эпик фейл. Нажали дверной звонок, который по моему мнению должен был издать рингтон из «Будулая».

На наш вопрос «Михай Ермолаевич дома?» тонкий старушечий голос (а возможно с другой стороны с нами говорил сам Волонтир) ответил, что дома его нет, он ушел за хлебом и будет через две недели. Мы с конфетами и пирожными столпились на лестничной клетке, как пионеры, которых ветеран войны не захотел пущать внутрь. На уговоры, что мы поклонники и прилетели из другой страны, старушка отключилась.

Я был разочарован. Я умолительным взглядом еще смотрел на окна его квартиры, за занавесками которой должен был прятаться Будулай. На обратной дороге курили-молчали. В магнитоле все тот же подготовленный диск «Ротару. Лучшее» про Червону Руту. Которую не шукай вечорами.

ЭПИЗОД ВТОРОЙ. ЦНР — ЦЫГАНСКАЯ НАРОДНАЯ РЕСПУЛИКА.

-Что-то скучно жить стало! — сказал я всем, — поехали к цыганам! У этих всегда веселье!

К цыганам так к цыганам. Со стены местной остановки на повороте к городу Сороки нас провожал взглядом выложенный мозайкой Чапаев.

-Эй, Чудра! Ты почему ушёл из табора?.
— А не те цыгане теперь пошли… Не те…
Коня на золото меняют! И клинок. И душу.
«Табор уходит в небо» (с)

Вот чем могла встретить Цыганская столица Молдовы город-герой Сороки, когда едешь в него с такими мыслями? Конечно же похоронной процессией!

Не хватало только, чтоб как в фильме «Ширли-Мырли» на капот нашей машины упала толстая цыганка с завываниями «Ромала убили!!!» Как сказал бы классик: «цыгане шумною толпой автомобиль толкают мой»…Похоронная процессия заняла всю улицу. Мы в плотном потоке идущих навстречу людей. Впереди несут каравай. Потом несвежего покойника. Это мне уже местные потом сказали, что у цыган жмурики обычно лежат по месяцу, и никто не торопится хоронить.

Пошли погулять по району. Посмотреть на чудеса цыганской архитектуры. Почему такого направления до сих пор нет ни в одном учебнике зодчества? Эти дворцы абсолютно достойны.

Кто-то украл коней и отлил их в бронзы на портике своего дома. Кто-то поставил золотые ворота, но это не мешает иметь во дворе поленицу. Из каждого двора предлагают погадать. Но мы-то знаем чем все это заканчивается. Цыганские хаты, собачий лай, угеренные дети втыкают в экран. Цыгане в свою жизнь не пускают — я и не стремился. Окружили, очень просили передать привет Путину — говорят: все цыгане за него! вот все до единого!

— Скажи мне, Чудра, кто больше знает: дурак или мудрец?
— Дурак… Мудрец во всём сомневается.
— Хорошо быть дураком, Чудра?
— Много мудрости — много печали…

«Табор уходит в небо» (с)

Вечером поехали купаться в Днестре. Сороки расположены так, что на другом берегу уже Украина. Долго сбрасывались в воду, долго сбрасывались на то, кому больше не пить и вести машину обратно.

Что-то мне сразу не понравилось Женино лихачество за рулем. По сельской грунтовке он гнал так, что встречные крестьяне на повозках останавливались и начинали мять шапки в руках. Ехать до гостиницы было минут 5

Финальное торможение выдало его окончательно. И после того как он, выйдя из машины, ни с того ни с сего запрыгнул обеими ногами на колесо — все было понятно сразу. Как он успел так растерять трезвость за время езды, сохраняя при этом совершенно спокойное лицо, ума не приложу. Не иначе всему виной воздух Молдовы. Мистика.

Ночью он украл хоругвь от какого-то заведения и долго вышагивал с ним по сорокинским улицам. Когда все легли спать — еще долго играл сам с собой в бильярд.

ЭПИЗОД ТРЕТИЙ. АГРОТУРИЗМ.

На следующий день решили мы агротуризмом заняться. В Молдове нынче во многих селах жилые дома переделывают под гостевые дома. Называется агропансионат. Такая молдавская casa particulare. Есть очень дорогие, сделанные под этно-. То есть хаты с висящими початками кукурузы, веретеном и вышиванками.

А есть просто дома с обычными жилыми комнатами, с самой обыкновенной обстановкой. Ценовая разница такова, что первые дороже в 2,5 раза. Цену в 70-80 евро за этнохату в селе Бутучени меня задушила жаба отдавать. Я решил поискать другим путем, попроще. Мы остановились у сельпо и спросили первого мужика на мотоцикле:

— Где у вас тут можно переночевать?

— У меня можно.

— А по деньгам что?

— Да можно и бесплатно.

Всё просто! Экономия 70 евро за 10 секунд. Наш новый друг Валера рассказал как найти его дом, и умчался на мотоцикле.

Мы решили не тянуть, а то еще ускользнет, и отправится за ним сразу. Гостям были рады и Валера, и Валерин брат его копия близнец, и Друг Сережа, который все время, что были сидели за столом, — подпирал собой дерево.

Сережа не существовал отдельно от дерева, дерево не существовало отдельно от него.

Как два сказочных героя, как Двое из ларца, Братья вместе с Сережей и деревом уехали за вином. Привезли 2,5 л разливной «Изабеллы» и пока не опустошили ее полностью, из гостей не отпускали.

Братья тут же предлагали пойти охотиться на кабанов, притащили ружье и начали с закрытыми глазами стрелять по бутылке, установленной на рубеже. Валера долго хвалился женой, которая пока на работе, но которая тоже ходит на кабанов, и дочерью Лянкой, которая также без охоты на кабанов жить не может.

Идеи фонтанировали у Братьев, теперь их захлестнуло желание пойти на рыбалку, а потом разбить палатку в огороде посреди грядок помидор, чтоб уложить дорогих гостей.

Мы метнулись до Кишинева (проводить Женю на самолет) и обратно в деревню к Валере. Валеры, брата, Сережи и дерева уж и след простыл. Нас встретила не очень довольная жена, которая не слышала ни про каких гостей. Телефон на ее звонки Валера не брал.

Село ложилось спать. Люди загоняли коров по домам, причудливым элементом среди стада рассекали роллеры. Уже в темноте мы вновь были вынуждены вернуться к идее агротуризма, сторговались в 100 евро за оставшуюся свободную комнату в агропансионате. Где-то, не помышляя о нашей судьбе, на этой планете посапывал пьяный Валера.

ЭПИЗОД ЧЕТВЕРТЫЙ. НЕПРИЗНАННАЯ РЕСПУБЛИКА.

С утра мы решали — продолжать ли агротуризм или же двинуть в Непризнанную Республику Приднестровье. Я железной волей склонил всех ко второму варианту.

80 км до Тирасполя через Непризнанную границу и Непризнанный КПП. Сразу же по прибытия в Тирасполь мы были оштрафованы Непризнанным ГАИ.

-На «сотыгу» попали! — сказал Семоненко вернувшись после дачи взятки.

Непонятно уже, правда, на «сотыгу» чего… Деньги у Приднестровья тоже свои, непризнанные.

Гостиница «Тимоти» (сокращена от Тирасполь-Москва-Тирасполь") карт не принимает. В Приднестровье вообще карты не принимаются нигде. Ибо всёнепризнано. Сходили в Непризнанный магазин. Купили вина. Марочного и простого, непризнанного. Никакой разницы. В целях экономии решили полностью перейти на непризнанное. Целый вечер посвятили решению внутренних разногласий четы Семоненко. За распитием и решением этих проблем к нам подошелНепризнанный Патруль и сказал, что в Тирасполе действует кодекс Российской Федерации и распивать алкоголь даже за решением проблем личной жизни запрещено.

Откупаться от Непризнанного Патруля пришлось уже мне.

Утром меня потянуло в музей Котовского. Потрогать личные вещи комдива. Экспозиция убогая. Вход 12 рублей. Бабушка-божий одуванчик бонусом с экскурсией. Личных вещей Котовского не имеется. Говорит: взяли в Кишиневский музей да так и не вернули.

Одинокий гвоздь с табличкой «Торжественный рожок дивизии Котовского» при отсутствии самого рожка венчал выставку. Сабли Григория Иваныча только в виде голограм. Зато бюсты Энгельса, Маркса и Ленина в наличии.

Вернулись в Кишинев. Пошли в загул. Наткнулись на самодеятельность. Самодеятельность по-кишиневски выглядит так: по большой площади ездит паровоз с Микки-Маусами. В центре одиноко танцующий мужик в желтой майке.

Он был просто на позитиве, ему не был нужен никто. Буквой П на отдалении от него — немногочисленные зрители. Аккурат между ларьками с пивом и медом. По «принципу Ротару» певец жаждал пойти в народ, но до народа надо было еще дойти. А «ходить» к одинокому мужику в желтой майке не так интересно. Выглядит это с квадрокоптера как-то так:

Так завершался наш round-trip по чудесной Молдове.

Мимо нашего столика в туалет пробежал тот самый одинокий танцор. Я встал, пожал ему руку, поблагодарил за танец. И Молдове хочется тоже встать и пожать руку, и поблагодарить за это путешествие.

Хотя нет, Молдову хочется даже расцеловать. Как Путин — ребенка в живот.